X. Хартманн. "Эго-психология и проблема адаптации"

Индивидуальная адаптация — до сего времени наша единственная забота — может прийти в столкновение с адаптацией вида. Во время периода размножения другие "сферы функционирования" (Укскюлл, 1920) ослабевают и особь становится беззащитной перед нападением. Некоторые виды выживают за счет своей плодовитости, в то время как их отдельные особи плохо приспособлены для самосохранения. Многие виды осуществляют взаимопомощь; в этих случаях адаптация видов и самосохранение особей явно увязаны друг с другом. Таким образом, часто, но не всегда, адаптация отдельной особи и несовместима с адаптацией вида. Сходные условия существуют также в человеческом обществе, и психоанализ должен принимать их во внимание, когда он имеет дело с социальными проблемами. Если речь идет о терапевтических целях, интересы индивида обычно имеют больший вес, чем интересы общества, но положение меняется, когда сфера внимания расширяется до включения потребностей общества. И наоборот, природные характерные черты индивида, которые не совпадают с его собственными интересами и т.д., могут быть важными для общества. Это несомненно справедливо для существующих обществ; должно ли это оставаться справедливым для всех идеальных форм общества, вполне может остаться вопросом без ответа.

Вероятно, мы еще не можем в полной мере оценить, сколь плодотворно то, что основа, на которой Фрейд построил свою теорию невроза, не "специфически человеческая", а "общебиологическая" (идет ли речь о понимании действия или речи, или она используется как инструмент, или любым другим образом), так что для нас различия между животным и человеком являются относительными. Давайте исследуем некоторые из этих относительных различий и рассмотрим их в свете проблемы адаптации. Фрейд (1926b) в значительной мерс подготовил почву для этого, перечислив три важнейших фактора, "играющих роль в этиологии неврозов и порождающих условия, при которых силы психики сталкиваются друг с другом" (р.139): длительная беспомощность и зависимость человеческого ребенка, латентный период и тот факт, что эго должно обращаться с определенными инстинктивными влечениями как с опасностями. Он охарактеризовал один из этих факторов как биологический, другой как филогенетический, а третий как чисто психологический. Неотъемлемо присущий эго антагонизм к инстинктивным влечениям, описанный Анной Фрейд (1936), может быть уместным здесь, поскольку наложение внутренних запретов на инстинктивные влечения обычно может содействовать адаптации. Возможно, ни один из этих факторов не является присущим только человеку. Например, некоторая отсрочка в развитии самостоятельности ясно видна у всех высших животных; Фрейд (1915Ь, р.121) считал, что дифференциация эго и ид свойственна также другим организмам; у обезьян тоже имеются некоторые указания на латентный период (Германн, 1933). Тем не менее, нельзя не признать, что все эти факторы особенно резко выражены у человека. Для нас имеет особое значение, что длительная беспомощность человеческого ребенка связана с тем фактом, что большая часть адаптационных процессов у человека возникает в результате научения. Хотя новорожденный младенец не лишен "инстинктивной оснастки"³ (например, сосания, проглатывания, закрывания глаз при стимуляции светом, крика), а также добавочной врожденной оснастки (инстинктивные влечения и аппараты эго), многие элементы которой созревают лишь позднее, остается фактом, что "инстинктивная оснастка"⁴, которую новорожденный младенец готов использовать, крайне недостаточна по сравнению с таковой у животных. В своей длительной беспомощности человеческое дитя зависит от семьи, то есть от социальной структуры, которая исполняет здесь — как и в других ситуациях — также "биологические" функции. С точки зрения родителей, забота о малыше является примером "альтруистической целенаправленности" (Бекер), но она определенно не является чем-то окончательно установившимся и не подверженным изменениям. Болк (1926) считает длительную зависимость человеческого ребенка (и соответствующую семейную формацию) результатом общей "задержки" развития у человека. Согласно его взгляду, человек созревает медленно, период зрелости длится у него слишком долго, а его старение замедлено. Концепция задержки развития Болка связана с его хорошо известной "гипотезой фетализации." Бэлли (1933) убедительно показал, что то состояние, в котором обеспечено "питание и безопасность", является предпосылкой обучения через игру; а его попытка вывести филогенез человеческой психики из эволюции моторного аппарата привела его к вере в то, что длительная родительская забота является одной из причин этой эволюции. Подчеркиваемый Анной Фрейд факт, что для маленького ребенка внешний мир является могущественным союзником против его инстинктивных влечений, также связан с обширной родительской заботой.

³ Термин "инстинкт" используется здесь в смысле психологии животных: он переводится немецким термином Instinkt. Психоаналитический термин Trieb переводится здесь как "инстинктивное влечение". — Прим. перев.

На процессы адаптации влияют как конституция, так и окружающая среда, и эти процессы более непосредственным образом устанавливаются в ходе индивидуального развития организма. Этот эволюционно-исторический фактор в процессе адаптации особенно подчеркивался психоанализом. Для него кажется применимым термин "исторический базис реакций" (Дриш, 1908). Человек не приспосабливается к окружающей среде заново в каждом поколении; его отношение к ней обусловлено — помимо факторов наследственности — свойственной человеку эволюцией, а именно, воздействием традиции и сохранением его трудов. Мы перенимаем от других (прототипы, традиция) очень много методов решения проблем (Бернфельд (1930) рассматривал эти вопросы в связи с расширением частной проблемы, а Лафорг (1937) достаточно детально их исследовал). В трудах человека находят воплощение открытые им методы решения проблем, которые поэтому становятся факторами преемственности, так что человек живет, так сказать, и в прошлых поколениях и в своем собственном. Так возникает сеть идентификаций и идеал-формаций, которая имеет громадное значение для форм и путей адаптации. Фрейд (1932) показал важную роль суперэго в этом процессе: "...Оно становится носителем традиции и всех старых ценностей и передает их от поколения к поколению" (р.95). Но эго также имеет свою долю в строительстве традиции. Будут ли эти традиционные методы решения ригидными или видоизменяемыми, зависит от громадного количества индивидуальных и социальных факторов. Мы знаем, что в примитивных обществах они имеют тенденцию быть ригидными.

⁴ См. подстрочное примечание 3 выше. — Прим. перев.

Какова структура внешнего мира, к которому адаптируется человеческий организм? В этом пункте мы не можем отделять биологические концепции от социальных. Я не хочу проводить возможные аналогии с социальной жизнью животных. Первые социальные отношения ребенка являются решающими также для сохранения его биологического равновесия. Именно по этой причине первые объектные отношения человека становятся нашей главной заботой в психоанализе. Таким образом, задача человека адаптироваться к другому человеку присутствует с самого начала жизни. Кроме того, человек адаптируется к окружающей среде, часть которой уже сформирована людьми и им самим, а часть нет. Человек не только адаптируется к обществу, но также активно участвует в создании тех условий, к которым он должен адаптироваться. Окружающая человека среда все в большей степени формируется самим человеком. Таким образом, решающей адаптацией, которую приходится совершать человеку, является адаптация к социальной структуре и его участие в ее строительстве. Эта адаптация может рассматриваться в ее различных аспектах и с различных точек зрения; здесь мы сосредотачиваем свое внимание на том факте, что структура общества, процесс разделения труда и социальное местоположение индивида (ср. Бернфельд, 1931) совместно определяют возможности адаптации, а также частично регулируют выработку инстинктивных влечений и развитие эго. Структура общества определяет (частично — но не исключительно — через ее воздействие на образование), какие формы поведения будут иметь наибольший адаптивный шанс. Каждая ситуация потребует иных (несколько более или менее специализированных) форм поведения, достижения, форм жизни и равновесия. Используя термин социальная податливость, созданный по аналогии с "соматической податливостью"⁵, мы можем описать тот факт, что социальная структура определяет, по крайней мере частично, адаптивные шансы данной формы поведения. Социальная податливость является особой формой "податливости" к окружающей среде, которая подразумевается концепцией адаптации. Эта социальная податливость играет роль не только в развитии невроза, психопатии и криминальных наклонностей (хотя она никоим образом недостаточна для их объяснения), но также в нормальном развитии и в особенности в самой ранней социальной организации окружающей среды ребенка. Имеется в виду особый случай социальной податливости, когда общество, так сказать, корректирует адаптационное расстройство: индивидуальные наклонности, которые равнозначны расстройствам адаптации в одной социальной группе или местоположении, могут выполнять социально важную функцию в другой. Часто не замечается, что степень удовлетворения потребности, и в особенности возможности развития, предоставляемые данным общественным порядком, могут оказывать различное воздействие на ребенка и на взрослого. И опять, может быть, нелишне упомянуть о том, что под адаптацией мы подразумеваем не одно лишь пассивное подчинение целям общества, но также активную их выработку и попытки их изменить.

⁵ Более подробно об этом см. "Применение психоаналитических концепций к общественным наукам". Psa, Quart,. 19: 385—392, 1950; а также "Ежегодник психоанализа", 7: 81—87. New York: International Universities Press, 1951.

<<   [1] ... [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] ...  [27]  >>